Предрассветная туманная полоса, пеленавшая восток, точно дала
широкую трещину, от которой все небо раскололось на мириады сквозивших розовым золотом щелей.
На этот раз, впрочем, было из чего суетиться. Вчуже забирал страх при виде живых людей, которые, можно сказать, на ниточке висели от смерти: местами вода, успевшая уже затопить во время дня половину реки, доходила им до колен; местами приводилось им обходить проруби или перескакивать через
широкие трещины, поминутно преграждавшие путь. Дороги нечего было искать: ее вовсе не было видно; следовало идти на авось: где лед держит пока ногу, туда и ступай.
Все это идет очень хорошо, в самом строгом порядке, но потом первобытный океан исчезает, образованные им осадочные пласты начинают подниматься и дают
широкую трещину от нашего Ледовитого океана вплоть до плоской возвышенности, именуемой в географиях Усть-Уртом.
Неточные совпадения
Открытый взгляд, лицо мужественное, бакенбарды и большие усы с проседью, стрижка низкая, а на затылке даже под гребенку, шея толстая,
широкая, так называемая в три этажа или в три складки с
трещиной поперек, голос — бас с некоторою охрипью, движения генеральские.
Я — изо всех сил — улыбнулся. И почувствовал это — как какую-то
трещину на лице: улыбаюсь — края
трещины разлетаются все
шире — и мне от этого все больнее…
Среди жуткого ночного безмолвия, за спиною Долинского что-то тихо треснуло и зазвучало, как лопнувшая гитарная квинта. Долинский вздрогнул и прижался к оконнице. Беспокойно и с неуверенностью оглянулся он назад: все было тихо; месяц прихотливо ложился
широкими светлыми полосами на блестящий пол, и на одной половине едва означалась новая, тоненькая
трещина, которой, однако, нельзя было заметить при лунном полусвете.
Он входит в дом — в покоях ночь,
Закрыты ставни, пол скрыпит,
Пустая утварь дребезжит
На старых полках; лишь порой
Широкой, белой полосой
Рисуясь на печи большой,
Проходит в
трещину ставней
Холодный свет дневных лучей!
К ночи пошел дождь, стало очень холодно. Мы попробовали затопить кханы —
широкие лежанки, тянувшиеся вдоль стен фанзы. Едкий дым каоляновых стеблей валил из
трещин лежанок, валил назад из топки; от вмазанного в сенях котла шел жирный чад и мешался с дымом. Болела голова. Дождь хлестал в рваные бумажные окна, лужи собирались на грязных подоконниках и стекали на кханы.